Любимые песни

Спой нам, солдат, об огненных днях,
Спой нам, солдат, о павших друзьях,
Да раны болят, да ноет в груди.
Спой нам, солдат, о прозе войны.

Я. Макаревич. "Спой нам, солдат"

Сквозь расстояние и время звучат они, не оставляя никого из слушателей равнодушным. В них – вера и горечь, нежность и ненависть, мир и война. Всё то, чем живы люди в погонах…

Любимые песни спецназа:

Песни об отряде

БОЙЦАМ "АЛЬФЫ"

Группа "Голубые береты"
Музыка и слова Ю. Слатов

Нашим друзьям, ветеранам и бойцам "Альфы" мы посвящаем эту песню...

Чёрная маска скрывает лицо, но не скрывает глаз.
Палец на спуске, кто его знает, бог или дьявол за нас?
Точка на карте, рев самолета, друга прощальный взгляд...
Кто его знает, бог или дьявол, кто возвратится назад?

А вчера не стало Глеба. В ночь ушёл и не вернулся.
На стакане корка хлеба. Командир к столу пригнулся.
Не погиб он и не умер. Он ушёл и где-то рядом...
Мы его салютом звездным провожали всем отрядом.

А вчера не стало Глеба. В ночь ушёл и не вернулся.
На стакане корка хлеба. Командир к столу пригнулся,
Не погиб он и не умер. Он ушёл и где-то рядом...
Мы его салютом звездным провожали всем отрядом.

Снова опасность, мороз по спине, смерти тяжелый взор,
Снова встают против нас на земле черный разбой и террор.
Точка на карте, рев самолета, дома не спит жена...
Пусть никогда она не узнает слово как пулю "вдова"!

А вчера не стало Глеба. В ночь ушёл и не вернулся.
На стакане корка хлеба. Командир к столу пригнулся,
Не погиб он и не умер. Он ушёл и где-то рядом...
Мы его салютом звездным провожали всем отрядом.
Не погиб он и не умер. Он ушёл и где-то рядом...
Мы его салютом звездным провожали всем отрядом.

РАЗГОВОР С ОТЦОМ

Группа "Голубые береты"
Музыка и слова Ю. Слатов

Расскажи, прошу тебя, отец, расскажи -
Ты за что и кому полжизни служил?
Не здоровья у тебя теперь, не межи.
Расскажи, прошу тебя отец, расскажи.

И сорвалась на дно рюмки скупая слеза.
Распрямилась у отца вдруг больная спина.
"Не царям, ведь я, сынок, служил, не Кремлю,
А погонам и стране жизнь оставил свою".

За майоров, капитанов наливай стакан, сынок,
За безусых лейтенантов и за тех, кто уж не смог.
Да за наши самолеты, да за наши корабли.
За Петровую державу, да за армию Руси.

Ты не верь, сынок, тому, кто много кричит.
У того за нас с тобой душа не болит.
А поверь, сынок, тому, кто сейчас на посту.
За гроши и за копейки свою службу несут.

И поверь, сынок, все это будет не так.
Над страною вновь поднимется гордости флаг.
Вот за это я, сынок, полжизни отдал,
Честь солдата и погон не на что не менял.

За майоров, капитанов наливай стакан, сынок,
За безусых лейтенантов и за тех, кто уж не смог.
Да за наши самолеты, да за наши корабли.
За Петровую державу, да за армию Руси.

За майоров, капитанов наливай стакан, сынок,
За безусых лейтенантов и за тех, кто уж не смог.
Да за наши самолеты, да за наши корабли.
За Петровую державу, да за армию Руси.

РАЗГОВОР С ПОРТРЕТОМ

Группа "Голубые береты"
Музыка и слова Ю. Слатов

Дочка с папой говорит,
У портрета стоя:
"У меня котенок спит,
Плачет кукла Зоя,
Во дворе мальчишка Сашка,
У него собака,
А еще машина есть,
И еще есть папа.
Ну когда же ты приедешь?
Мама обещала...
Я и кукла моя Зойка
Побежим к вокзалу.
Платье лучшее надену,
Как на день рожденья,
Мама торт нам приготовит,
Вот будет веселье.
Мы с тобой пройдем по парку,
Пусть увидят все,
Что у Кати папа дома,
А не на войне."
И девчонка горько плачет,
Рядом плачет мама.
Никогда они втроем
Не придут с вокзала...
Лишь усталые глаза
На большом портрете,
Да кровавая звезда
На пурпурной ленте.
Во дворе мальчишка Сашка,
У него собака,
А еще машина есть,
А еще есть папа..."

РАЗГОВОР С БэТээРом

Михаил Михайлов

Карбюратору, как и легким, не хватает кислорода.
Нет ни моих, ни лошадиных сил.
Руль, обмотанный бинтами, рвет ладони (и взял же моду!)
Ну что ты взбесился?! Я же тебя просил…
С пылью пот со лба сползает, и в глаза, их разъедает.
Камни шины разгрызают вдрызг.
Тошно? Не стони так тонко, ты же БэТэР, не девчонка.
Так, держись, нельзя нам нынче вниз!

А дойдем, от пыли всю седую,
Я тебя, родимая броня,
Крепко обниму и расцелую,
Точно морду мокрую коня.

Впереди, задохнувшись, заглохла чья-то броня, и теперь там плохо,
Но, молодчага, носом ее попер.
Только держаться, надо держаться! На перевале дам отдышаться,
Ты ведь все можешь, бог, а не транспортер!
На верхотуре в тысячу метров всё я забуду про солнце и ветры,
Буду, как матерь возле твоих я ран.
К черту сухпай, и воду, и реку, ты не машина, как человек, ты
Выдержи рейс последний на Чагчаран!

А дойдем, от пыли всю седую,
Я тебя, родимая броня,
Крепко обниму и расцелую,
Точно морду мокрую коня.

Может за этим вот поворотом кратко откашлялась пулеметом
Эта вот молчаливая гора.
Бронежилета чуть не хватило, прямо под горло пуля прошила,
Кольку прошила с нашего двора.
Как он рисково прыгал на мото, в джинсах на танцы, что ни суббота.
Слабо он, БэТэР, тебе без забот знаком.
Жили вы с Колькой ближе, чем братья, и умирал он в твоих объятьях.
Фото ты носишь над смотровым стеклом.

А дойдем, от пыли всю седую,
Я тебя, родимая броня,
Крепко обниму и расцелую,
Точно морду мокрую коня.
Крепко обниму и расцелую,
Точно морду мокрую коня.

ЧЁРНЫЙ ТЮЛЬПАН

Александр Розенбаум

В Афганистане
В "чёрном тюльпане"
С водкой в стакане
Мы молча плывём над землёй.
Скорбная птица
Через границу
К русским зарницам
Несёт ребятишек домой.
В "чёрном тюльпане"
Те, кто с заданий
Едут на Родину милую в землю залечь,
В отпуск бессрочный,
Рваные в клочья...
Им никогда, никогда не обнять тёплых плеч.

Когда в оазисы Джелалабада,
Свалившись на крыло, "тюльпан" наш падал,
Мы проклинали все свою работу -
Опять "бача" подвёл потерей роту
В Шинданде, Кандагаре и Баграме;
Опять на душу класть тяжёлый камень,
Опять нести на Родину героев,
Которым в двадцать лет могилы роют,
Которым в двадцать лет могилы роют.

Но надо добраться,
Надо собраться.
Если сломаться,
То можно нарваться и тут.
Горы стреляют,
"Стингер" взлетает,
Если нарваться,
То парни второй раз умрут.

И мы идём совсем не так, как дома,
Где нет войны и всё давно знакомо,
Где трупы видят раз в году пилоты,
Где с облаков не валят вертолёты.
И мы идём, от гнева стиснув зубы,
Сухие водкой смачивая губы.
Идут из Пакистана караваны,
И значит, есть работа для "тюльпана",
И значит, есть работа для "тюльпана".

В Афганистане
В "чёрном тюльпане"
С водкой в стакане
Мы молча плывём над землёй.
Скорбная птица
Через границу
К русским зарницам
Несёт наших братьев домой.

Когда в оазисы Джелалабада,
Свалившись на крыло, "тюльпан" наш падал,
Мы проклинали все свою работу -
Опять пацан подвёл потерей роту
В Шинданде, Кандагаре и Баграме;
Опять на душу класть тяжёлый камень,
Опять нести на Родину героев,
Которым в двадцать лет могилы роют.
Опять нести на Родину героев,
Которым в двадцать лет могилы роют.

ОФИЦЕРЫ

Олег Газманов

Господа офицеры, по натянутым нервам
Я аккордами веры эту песню пою
Тем, кто, бросив карьеру, живота не жалея,
Свою грудь подставляет за Россию свою.

Тем, кто выжил в Афгане, свою честь не изгадив,
Кто карьеры не делал от солдатских кровей.
Я пою офицерам, матерей пожалевшим,
Возвратив им обратно живых сыновей.

Офицеры, офицеры, ваше сердце под прицелом.
За Россию и свободу до конца.
Офицеры, россияне, пусть свобода воссияет,
Заставляя в униссон звучать сердца.

Господа офицеры, как сберечь вашу веру?
На разрытых могилах вашм души хрипят.
Что ж мы, братцы, наделали? Не смогли уберечь их...
И теперь они вечно в глаза нам глядят.

Вновь уходят ребята, растворяясь в закатах.
Позвала их Россия, как бывало не раз.
И опять вы уходите - может, прямо на небо
И откуда-то сверху прощаете нас.

Офицеры, офицеры, ваше сердце под прицелом.
За Россию и свободу до конца.
Офицеры, россияне, пусть свобода воссияет,
Заставляя в униссон звучать сердца.

ДВЕ ВЕРТУШКИ НА МОЗДОК

Группа "Голубые береты"

Em Am H7 Em
Прощай, братан, не свидимся теперь,
Am D G E
Тебе еще служить, а мне домой,
Am D G C
Я на Урал, а ты потом в Сибирь,
Am H7
Дай Бог, чтобы остался здесь живой...
Смотри, напрасно пулю не ищи,
Да знаю, что не трус, я к слову, так...
И руку мне в последний раз пожми,
И песню спой - я знаю, ты мастак.

Am H7 Em C
Hа Моздок, на Моздок две вертушки улетают,
Am D G E
Дембелей у дверей командиры обнимают,
Am D G E
Hу, прощай, Ханкала, снова выстрел за горою.
Am H7 Em Em -> C
Hикогда, никогда мы не встретимся с тобою.

Опять уходит в ночь десантный взвод,
Опять на память песня про Афган,
Береты вновь теряют здесь бойцов,
Всё так же, как друзей теряли там.
Прощай, братан, тельняшку береги,
Она заменит орден и медаль,
А встретимся - помянем мы своих...
Как жаль тех пацанов, ну как их жаль!

Hа Моздок, на Моздок две вертушки улетают,
Дембелей у дверей командиры обнимают,
Hу, прощай, Ханкала, снова выстрел за горою.
Hикогда, никогда мы не встретимся с тобою.

СЕРЖАНТ

Владимир Воронов

Кружит память страницы
За бортом самолёта.
Там друзей моих лица.
Там зовёт меня кто-то.
Там шагали мы вместе
Сквозь ветра и туманы.
До земли - тыщу двести.
И два года - до мамы.
Купола парашютов,
И вертушка садится.
Это жизни минуты,
Это то, что мне снится.
Это запах тревоги
Над шальной головою.
Это с неба дороги,
Что бегут за тобою
Вслед, сержант.

Старик, обиды брось, сержант!
Ты бог десантных войск, сержант!
С высот как прежде в бой, сержант!
Мы кровью связаны с тобой…

Под обстрелами горы.
Запылённые берцы.
Это мужества школа.
Это раны на сердце.
Это палец на спуске,
И патроны до цели.
Это тело в разгрузке,
А судьба на прицеле.
Всех дорог половину,
Песен важные строчки
Я оставлю для сына,
А ты оставишь для дочки.
И когда сединою
Снег на головы ляжет,
Ты захочешь покоя,
А душа тебе скажет
Вновь… Сержант!

Старик, обиды брось, сержант!
Ты бог десантных войск, сержант!
С высот как прежде в бой, сержант!
Мы небом связаны с тобой…

Старик, обиды брось, сержант!
Ты бог десантных войск, сержант!
С высот как прежде в бой, сержант!
Мы небом связаны с тобой…
Мы небом связаны с тобой!

Сержант!
Старик, обиды брось, сержант!
Ты бог десантных войск, сержант!
С высот как прежде в бой, сержант!
Мы небом связаны, сержант!
Старик, обиды брось, сержант!
Ты бог десантных войск, сержант!
С высот как прежде в бой, сержант!
Мы небом связаны с тобой…

РЕБЯТА УВОЛЬНЯЮТСЯ В ЗАПАС...

В. Королёв

Ребята увольняются в запас,
Считая офицерских дней потери.
Лампасов стимул в их глазах упал,
А я ещё во что-то свято верю -
В Отечество, что, может, не продаст,
Хотя мы все в дерьме поднаторели.
И я гляжу им вслед последний раз,
Не дослужившим даже до старлея.
Я - снайпер, дело знаю назубок.
Здесь каждый камень мне знакомый.
Дыша огнём, мой неприступен островок
На старой крыше брошенного дома.
И упоён под опт прицелом глаз -
Глаза в глаза, где страх преобладает...
Но что это со мной? И в первый раз
За столько лет винтовку опускаю.
Он - вроде враг, и надо бы стрелять.
Такой же снайпер, только что напротив...
Но, чёрт возьми, где мог я раньше знать
Тот взгляд, что пощадить меня не просит?..
Афганистан, жара, солёный пот
И клятва на Пандшере в вечном братстве...
Лишь поседел от времени висок,
А так - всё то же в профиле скуластом.
И вспомнил я прошедшие года,
Как мы одним бушлатом укрывались,
Лупили в две винтовочки на раз,
И духи между сопками метались.
Чечен - постой, не нажимай, браток!
Ты не узнал, да я и не обижен...
Но - звук пустой, и я нажал курок.
Прости, братан, я выхода не вижу...
Ребята увольняются в запас,
Оставив опостылую работу.
Лампасов стимул в их глазах угас,
И ноет, ноет сердце отчего-то...
Я в прорези прицела про запас
Уж не беру - мне брать уж слишком поздно.
И горные орлы - который раз -
Холодным утром прокричат над Грозным.